Час пик. Народу на остановке жуть как много. Да и общественный транспорт проезжает мимо в виде банок с селедкой. Подходит мой троллейбус, такой, знаете, удлиненный с гармошкой. Вхожу в заднюю дверь и ох... удивляюсь.
Половина троллейбуса пуста - садись куда хочешь. Лишь в заднем ряду сидит какая-то старушка. Вижу ее лишь боковым зрением. Видно, что удивлен не только я, но и зашедшие со мной пассажиры. Только собираюсь садиться, как на меня снисходит прозрение. Точнее, ноздри отходят от морозного воздуха и с очередным вздохом я втягиваю порцию такой невообразимой вони, которую только может произвести многолетний бомж в закрытом помещении. Старушка на заднем сиденье оказалась известной в городе бомжихой. Я, вместе с другими прозревшими, не дыша и еле сдерживая рвотный рефлекс, бегу в переднюю часть троллейбуса. Там нас уже ждет внушительная толпа усмехающихся граждан. Перевожу дух. Так мы едем пару остановок: сотня человек в передней части, одна бабка в задней. Народ потихоньку матерится, науськивает кондуктора. Тот отвечает, идите вы, мол, граждане, куда подальше, я с ней связываться не хочу. Баба эта, надо сказать, на голову больная. Может и укусить.
Единственным нашим утешением является наблюдение за реакцией на вновь прибывающих пассажиров.
Но, вдруг, из очередной толпы зашедших в заднюю дверь отделяется изрядно выпивший мужичок неопределенного возраста. Но, такой, аккуратный. Видимо, алкоголизм его пока не коснулся своей костлявой рукой. Он почему-то не уподабливается толпе, не устремляется вперед. Он делает неуверенный шаг и плюхается на сиденье прямо рядом с живительным источником зловония.
Народ затихает в ожидании реакции. Однако изрядная доля алкоголя, видимо, отбила у мужика остатки обоняния. И обстановка, в которой он оказался, кажется ему вполне нормальной. Более того, он весел и бодр.
Обведя глазами окружающую его действительность, он фокусирует свое замутненное зрение на бомжихе. И...
Подсев к ней вплотную, выдает конгениальную фразу, скрасившую мне остаток этого путешествия: "МАДАМ, ВЫ ПРОСТО ФЕЯ!"
