Незадачливому мечтателю

Ты слишком долго летал во сне,
А детство давно уж кончилось.
Проснись, опомнись, взгляни под ноги себе,-
Довольно летать в далях заоблачных.

Ты здесь не встретишь улыбок друзей,-
Ты друзей растерял, живя средь огней
Неизведанных стран и далеких морей,
Где танцуют мачты твоих кораблей.

Там несется штормам навстречу бриг,
И ложится на палубу солнечный блик.
Там любимая ждет в далекой дали,
И настанет встречи радостный миг.

Но с возвращением тебя на планету!
С возвращением на планету Земля!
Вся она солнечным светом согрета,
Но жаркое лето тебе - зима.

Все в сравнении с мечтою блекло.
Все - пожухлая тебе трава.
Едва ли не адово тебе пекло,
И не ядерный взрыв - едва-едва.

Из ранней поэзии, август 1990

Без названия

Я устала, устала, устала.
Не влечет меня больше метель,
Не страшат громовые раскаты,
И не манит Зеленая дверь.

Я устала, смертельно устала,
Не стремлюсь видеть лица друзей.
Одиночества мне уже мало,
Я вообще не хочу знать людей.

Я пыталась уехать далеко,
Я сжимала шиповника жмень.
Но в душе оставалась жестокой,
Проклиная каждый прожитый день.

Я устала, и нет больше воли.
Устаю от городской суеты.
От птицы, воспевающей поле.
От друга, что мне не найти.

Ни любви, ни желаний, ни страха
В моем сердце, полном тоски.
Я устала, устала, устала,
Я страшусь городской суеты.

А в том далеком сне
Танцует солнечный свет
И парит над крышами Сир.
Он умеет летать, и научит меня,
И возьмет в свой сказочный мир.

Из ранней поэзии, февраль 1991

Лунный свет

Я припомнил поэта строчки
О мерцаньи свечей в полуночьи,
О сияньи луны далекой
И красавице синеокой.

Я поэтом не был и не стану,
Я мерцанье свечей не восславлю,
И кудрям твоим оду не буду петь,
Но ты узнаешь меня, - если ты есть.

Я скажу о глазах, полных света, -
Ничего дороже их нету.
О губах твоих, полных печали
О несбыточном; с детства мечтали
Протянуть мы друг другу руки;
Как устали мы жить в разлуке,
Ежедневно пытая тысячи глаз,
Этот солнечный мир проклиная не раз.

Я поэтом не был и не стану,
Лунный свет я в ночи не восславлю,
И кудрям твоим оду не буду петь,
Но ты узнаешь меня, - если ты есть...

Из ранней поэзии, август 1991

Прощание с Приморским краем

Я прощаюсь с тобою, быть может навеки,
Уезжаю, родимый мой край.
Ты увидишь от слез опухшие веки,
Даже если ждет меня рай.

И в потоке людской толпы
Я окину прощальным взглядом
Так любимые мною холмы,
Сопки, скалы и море рядом

Я любила таким, как ты был.
Неухоженным, диким, прекрасным,
Но до слез мне хотелось бы
Чтоб другие любили так же.

Из ранней поэзии, октябрь 1991

Михаилу Подгайскому

Прости и прощай, я ушла далеко,
В бездонную пропасть отчайнья.
И встретиться нам уже нелегко,
Ни гордость презрев, ни нечайно.

И, может быть, ты не помнишь меня,
Быть может, и я позабуду.
Но как бы ни стало, частицу себя
Мы отдали в вечность друг другу.

Во взгляде моем - отсвет твоих глаз,
Как в сердце моем твои губы.
Ты меня целовал всего один раз,
Но никто так любить не будет

Из ранней поэзии, июль 1992

40 строк о любви

Я в мир своих грез пытаюсь уйти, -
Частицу себя в тебе не найти.
Все время стремясь быть рядом с тобой,
Ясней понимаю, что мой мир - не твой.

Кто страстность придумал на этой земле?
Мы счастливы вместе, но вместе нас нет.
И ты в своем мире и рядом со мной,
И я не твоя, хотя телом с тобой.

Мы в разных мирах, а дышим мы вместе.
Цветов не подарит жених невесте.
Невеста вздохнет, но уйти - не уйдет.
Сама к жениху в дом цветы принесет.

Невесту до дома машина везет,
А ей бы хотелось идти пешком.
Но ноги топтать в рассчет не идет,
А раз это так, то и точку на том.

Любимый мой, милый, твоя - не твоя.
И рядом с тобою как будто одна.
А небо, смотри-ка, - все в облаках.
Но ты можешь видеть лишь то, что в ногах.

Бутылка вина и сплетение рук.
Как этого мало, любимый мой друг.
Сплетение душ - отголосок мечты,
Да только мы разные, я - и ты.

Мы смотрим в глаза и не можем понять,
Что нас в этой жизни могло связать.
О многом друг другу хотим рассказать,
Но мир представлений мне твой не принять.

Слова есть слова, а образ есть суть.
На шелке травы со мною побудь.
И, может быть, в чем-то я не права,
Но ты видишь то, что в пыли трава.

Встречаемся мы на стыке миров,
А мне бы хотелось жить в одном.
Не надо о верности лишних слов, -
Чрез год - через два все покажется сном.

Кто знает наверно, где черт, а где бог.
И в книге любой много темных строк.
Но если в душе место для чистоты,
Ее не коснется пыльность травы.

Из ранней поэзии, июнь 1993

Прелюдия к разлуке.

Уйдя, забуду о тебе,
Но где-то в дальнем уголке
Души, измученной тоской,
Ты все-таки будешь со мной.

Я вспомню рук твоих тепло.
Тебе уж не отнять его,
Воспоминанье, что светло;
Как не вернется ничего.

Забуду блеск холодных глаз
И злобный смех в недобрый час.
Вмешаюсь в память как хочу,
Запретный круг в ней очерчу.

Как ни легко мне быть одной,
Но в час, наполненный тоской,
Ты все-таки будешь со мной, -
Такой как есть, и - не такой.

Крещенская ночь, 2009

Милому другу

Побитой жизнью и жестоко перепуганной,
Цинизмом прикрывая романтическую суть,
Ранимостью душевной переполненной.
Такой досталась, уж не обессудь.

Такой досталась. Не взыщи, не спрашивай.
Не говори, не надо, все пойму.
Не ангелочек, крылья все обломаны,
А, впрочем, оттолкнешь, я не взыщу.

Самодостаточность приходит неожиданно,
Когда ни от кого любви не ждешь.
Душевной силой и тоской невиданной
Шажок за шагом сам к себе идешь.

Познать себя. Чрез боль, чрез сострадание.
Прощенье слабостей и бед других людей.
Не обвинить. Не оттолкнуть, принять как данное.
Высокомерие убить в душе своей.

Непросто это. Воспитать самосознание,
Задать себе самой логический вопрос.
Кто я? Мессия, или, может, пария?
Вопрос подвешен в воздухе и боль не перерос.